Автор Улицкая Людмила Евгеньевна

Рассказы Л. Ю. Улицкой: «Трудное слово «нет», «Грустная история», «Хочу быть добрым!», «Сто пуговиц», «Скучная шуба» для детей дошкольного возраста.Рисунки М. Мироновой.

В сборник прозы Людмилы Улицкой «Счастливые» вошли повесть «Сонечка», роман «Искренне ваш Шурик», циклы рассказов «Девочки», «Детство-49» и «Бедные родственники».

Писательница Людмила Улицкая не нуждается в представлении - она давно завоевала признание читателей и на родине, и за рубежом. Ее книги переведены на многие языки мира, она - обладательница престижных премий, и самое главное - у нее есть своя преданная читательская аудитория.И вот новый роман Улицкой, над которым она работала несколько последних лет. Несомненно, это произведение зрелого мастера, который помещает свое повествование не только в границы близкого нам времени и наполняет сюжетами и реалиями недавнего прошлого, но и выводит его за пределы бытийного пространства в поисках смысла человеческого существования."Большой кусок моей жизни был связан с биологией, но по прихоти судьбы меня вынесло на другой берег. Те годы оставили значительный след в моей жизни. Это тогда мне открылось родство профессии врача с деятельностью жреца или священника, это оттуда и множество сложнейших вопросов: где границы человеческой свободы, и гае пролегают границы между здоровьем и болезнью, между жизнью и смертью... В романе «Казус Кукоцкого» нет ответов на эти вопросы, но есть размышления на эту тему, внутреннее движение в ту сторону, откуда ответы могут прийти. Рано или поздно в жизни каждого человека наступает момент, когда эти размышления становятся неизбежными". Людмила Улицкая

«Зеленый шатер» — это роман о любви, о судьбах, о характерах. Это настоящая психологическая проза. Но вместе с тем, новое произведение Улицкой шире этих определений. И, как всегда у Улицкой, кроме идейного и нравственного посыла, есть еще эмоциональная живопись, тот ее уникальный дар, который и выводит книги писательницы на десятки языков к миллионам читателей. Только ей присуща бронебойная ироничность, благодаря чему многие эпизоды на уровне одного абзаца перетекают из высокой трагедии в почти что швейковский комизм. «Зеленый шатер» — очень серьезная и очень смешная книга.

"… красота листьев и камней, и человеческих лиц, и облаков слеплена одним и тем же мастером, и слабое дуновение ветерка меняет и расположение листьев относительно друг друга, и их оттенки. Рябь на воде приобретает новый узор, умирают старики, и вылупляется молодь, а облака тем временем преобразовались в воду, были выпиты людьми и животными и вошли в почву вместе с их растворившимися телами. Маленькие люди нашего царя наблюдают эту картину, задрав голову. Они восхищаются, дерутся, убивают друг друга и целуются. Совершенно не замечая автора, которого почти нет". Л.Улицкая

В сборник вошли пьесы и кусочки "Семеро святых из деревни Брюхо" (о русских юродивых), "Мой внук Вениамин" (смешные и грустные семейные истории) и "Русское варенье". "Вишневый сад" и кусочки других пьес Чехова перевернуты у Улицкой с ног на голову: потомки Лопахина (Лепехины) дожили до того, что дачу надо продавать. И надо работать - но никто не работает. Дача разваливается. Даже "...в Москву, в Москву..." уже никто не стремится. Остается варить варенье по старинному рецепту и пытаться продать по 10$ за банку. Искушение постмодернизмом? Скорее желание сварить варенье из цитат, зарифмовать классику и современность...

«Жестоковыйный народ» – сказано про ее породу. Темперамент полководца, вдохновение, артистизм. Убеждена, что ей дано нечто, в чем отказано всем остальным. Самопожертвованию ее нет границ. Деспотизму – тоже. Автора при столкновении с нею не раз душили порывы с трудом сдерживаемой ярости. И восхищения – тоже. Она – последняя местечковая еврейка.

Героиня "Сонечки", как в многолетнем обмороке, запоем читает книги, но реальность жизни - любовь, семья, материнство - выбивает ее из чтения Наступает старость, умирает муж, уезжает дочь - и она возвращается душой к великой литературе, которая дает пищу для души, примирение, наслаждение Литература как религия жизни. Российский миф, такой близкий и такой зыбкий. Как любой миф.

“В антологию вошли рассказы тринадцати русских писателей второй половины XX столетия, где дети не просто выступают в качестве персонажей, а воспринимают мир особым образом, не похожим на ви́дение окружающей действительности взрослыми героями. Следом за рассказами, содержащими загадку ребёнка, помещены их интерпретации. Мы пытаемся найти разгадку или, по крайней мере, наметить пути к её нахождению” (Олег Лекманов, Михаил Свердлов).